Научный полк ИЭИ: Склянина Л.И.

Воспоминания о работе ИЭИ в годы войны Людмилы Ивановны Скляниной — старшего лаборанта кафедры сопромата в 1940-1967 гг.

В 1940 г. я начала работать в ИЭИ на кафедре «Сопротивления материалов» лаборантом по ОНИРу – отделу научно-исследовательских работ, связанному с заказами промышленных предприятий.

Лаборатория нашего института была единственной не только в Ивановской области, но и в соседних с ней – Владимирской, Ярославской, Костромской, – которая имела машины и приборы для испытаний материалов на все виды напряжений и деформаций.

За месяц испытательного срока я, под руководством старшего преподавателя  А.Н. Супрунова, освоила работу на всех машинах и приборах лаборатории,  в дальнейшем могла работать самостоятельно по выполнению заказов с предприятий и проведению лабораторных работ со студентами, помогая преподавателям кафедры.

1941 год. Началась война. Заказы в лабораторию сократились, промышленность перестраивалась на военный лад. Студентов стало меньше – многие ушли на фронт, но работы не убавилось. Шли бои под Москвой. И мы все, кто мог держать в руках лопату, лом или другой инструмент – работали на трудовом фронте. Преподаватели, студенты, сотрудники ходили за город копать противотанковые рвы, окопы;  разгружали вагоны с торфом, ездили на торфозаготовки, на лесозаготовки. В городе копали водоемы для запасов воды на случай разрушения городского водопровода, дежурили в котельной института по подвозке топлива к котлам и многое другое.

После разгрома немцев под Москвой работы стало больше: в лабораторию привозили на испытания образцы материалов оборонного значения с заводов и фабрик не только Ивановской, но и смежных областей, даже Московской, т.к. лаборатории Москвы были перегружены заказами. Пришлось работать не только сотрудникам кафедры (зав. кафедрой Б.В. Лопатин, ст. преподаватель А.Н. Супрунов и я – лаборант Л.И. Склянина), но и привлекать к работе по испытаниям студентов. Удостоверения на характеристики испытанных материалов подписывали только  члены кафедры. Они являлись официальными документами, без которых ОТК предприятий  не пропускали ни одной партии готовой продукции.

Работали днем, вечером, в выходные дни, когда заказы были срочные, а в то время срочными были почти все.

В лаборатории испытывали стали, чугуны, цветные металлы, сплавы; тросы, сварки, карабины и стропы грузовых  парашютов и многое другое. Не все испытания можно было провести на нашем оборудовании. Для нестандартных испытаний приходилось перестраиваться, выдумывать новые приспособления к нашим машинам. Трудно было работать на 500-тонном прессе, нагрузку на нем создавали вручную при помощи масляного насоса. Но самая большая трудность была в том, что в лаборатории было очень холодно. Температура зимой не превышала +2 - +5 градусов, а работали с металлом, машинным маслом, холодной водой, поэтому распухали суставы рук. Поставили нам в машинном зале железную печь-«буржуйку», но дым почему-то шел не в трубу, а в помещение. В результате не видно было не только показаний приборов, но и друг друга, а теплее не становилось.

За четыре года войны мы не имели отпуска, редко были и выходные дни, особенно в первые 2 года войны. В то же время учеба студентов шла нормально. Преподаватели читали лекции, проводили семинары, лабораторные работы. При нашей кафедре был организован студенческий кружок по сопротивлению материалов.

Одновременно с напряженной работой на кафедре я вела общественную работу. Была агитатором среди населения, в конце войны меня выбрали заседателем народного суда Фрунзенского района.

В 1946 г. меня наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», в 1953 г. - медалью «За трудовое отличие», в 1975 г. - юбилейной медалью «30 лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Но самую большую награду я получила вместе со всем народом 9 мая 1945 года – победу над фашизмом и сознание того, что мой скромный труд может быть немного помог этой победе.